Тихо так дохнут люди.
Стынут в колодцах вечности.
Время скалами сгрудит
Каменные конечности.
Прожили жизнь в жалости
Слепые мясные чучела.
Вера годами усталости
Детские лица соскучила.
Думали, что всегда так будет.
Думали, что так надо.
И грели телами друг друга
В студеных трущобах ада.
Сжимая стонно кривые зубья
Цедили placebo проданных им молитв.
Улыбок резали струпья
Ржавыми косами черных от крови бритв.
Вскормленные грудью старости,
Воспитанные на несбывшемся,
Люди купаются в теплой алости
Убитых ими умышленно.
Злоба в замкнутом контуре
Ненависти электричества.
Идиоты стали подонками,
Защищая свое величество.
Раскрашенных женщин рты
На твердость натянутые предмета,
Достигнувшая глубины горла,
Ядерная ракета.
Унылые даже в бешенстве,
Хохочущие на похоронах
Живут, как уже повешенные
На вбитых в небо столбах.
Здесь его уже нет.
За чернотой пустоты
Исчезает вечности свет
Погасшей звезды.
А мы спасаемся бегством,
Прячась во снах чудовищ,
Теряя слезинки хрустальные детства —
Единственное из сокровищ.
Мы распадаемся нитями
Холодного шелка дождей.
Привыкшие к крови зрители —
Мы смотрим на этих людей.
И людям нас никогда не найти —
Мы с ними играем в смертельные прятки
И видим, как плоть разрывает клыки
Чудовищ с той стороны сетчатки.
Здесь его уже нет.
За чернотой пустоты
Исчезает в вечности свет
Погасшей звезды.
